Наконец, Невилл остался один на один перед своим отцом. Фрэнк придирчиво осмотрел сына и заключил:
– Так жить нельзя. С этого же дня будем делать из тебя настоящего мужика!
Невилл был испуган серьёзного взгляда отца. Алиса молча смотрела со стороны и не мешала мужу воспитывать сына.
– Н… но как… – выдавил из себя Невилл, – что я могу сделать?
– Что? – Фрэнк удивлённо вскинул брови, – ты можешь всё! Ты же маг, в конце то концов! Пусть и не слишком сильный, но маг. Начнём с физической формы. Это что? – Фрэнк хлопнул по пузику Невилла, – это что, я тебя спрашиваю? Пирожки да тортики? Начнём выгонять из тебя всю эту дурь. Мужчина должен быть сильным! С этого дня….
От дальнейших перечислений всех ужасов, через которые Невилл должен пройти этим летом, у него чуть не случилось сердечного приступа. Отец был безжалостен и немилосерден в своей любви к сыну. И после недолгих попыток спрятаться за спину матери, Лонгботтомы ушли во двор, где Невилла ждала штанга, гантели и бег трусцой по десять километров в день.
Это был Ад…
Я ещё никогда не сталкивался с подобным. Не просто повторение одного и того же дня из раза в раз – бунт, разразившийся в России, был огромен по своему объёму и повторяя один и тот же день, я каждый раз находил для себя что-то новое. Каждый раз, сотни, тысячи раз. Молодое правительство, идущая к власти партия под руководством нескольких харизматичных магов девятого-десятого рангов, приняла меня в свои ряды. И тут же разразился бунт, огромный. По сути – происходило окончательное свержение правительства СССР, громоздкого и прогнившего изнутри.
И боестолкновения начались практически сразу, причём не только с правительственными силами, но и с бандформированиями, одиночными магами, слетевшими с нарезки. Меня взяли с трудом, но я хотел оправдать своё место и право биться с ними плечом-к-плечу, и поэтому старался сделать как можно больше. Узнать как можно больше. На самом деле, происходящее в этой стране – ужасно. Люди теряют человеческий облик, происходит что-то невероятное. Вроде бы были ещё недавно умными людьми, а начинают верить в какую-то чушь! Чушь, в которую не поверит даже идиот, потому что это абсолютнейшая ахинея!
Это интересный социологический феномен, психологический или даже психиатрический. Болезнь общества, загнанного в угол и ослабленного до края. Некоторые идиоты верят в то, что свергнув правительство СССР, они тут же заживут припеваючи, как на западе. Это наверное что-то вроде сумасшествия, потому что любой разумный человек в трезвом уме сразу попытается узнать, каким образом деньги то появятся?
Для меня лично бои начались с непримечательной пятиэтажки в Москве, в которой обосновалась то ли секта, то ли партия магов, которые готовили теракт. О теракте я узнал постфактум и он сильно ослабил доверие в народе к нашей партии, поэтому его нужно было упредить. Я подъехал к зданию на своём мерседесе и остановившись у подъезда, вышел. Осмотрел здание – бетонная многоквартирная коробка, лишённая даже намёков на декор или архитектуру. Мерзость. И вот здесь обосновались террористы. Однако, меня заметили и из окон одной из квартир ударили в меня чем-то дальнобойным и мощным. Увернулся, но машину разворотило к чертям. Пришлось давать им бой, который я повторял сотни раз. Под конец действовал на порядок профессиональней, чем в начале – экипировка, в руках РПГ и укороченный ПП с мощными патронами, сразу после появления около дома – гранату в окно, в котором сидел наблюдатель и дёру за террористами. Они пытались уйти, но сталкивались с барьером, который препятствовал аппарации. Я взлетел на третий этаж и пинком ноги, усиленным магией, выбил дверь. Телекинез плюс огненный таран – и вот уже влетаю в квартиру, запуская вперёд себя газовые гранаты. Длинная очередь по выбежавшему магу – просаживает его щиты и я не медля не секунды, бью его Клинком Бури – российским магическим навыком, клинок срезает голову засранцу, он падает на пол, окропляя паркет своей кровью. Дальше – больше, первая комната – пара гранат, влетаю, удары мощнее, щит мощнее! Американский стиль! Максимальная мощь, броня и скорость. Враг не успевает ничего предпринять, как мои удары магией его вбивают в стенку тушкой.
Следующая – кухня, где готовится бомба. Удар по ногам, вместо огненных – ледяные заклинания. Клинок Бури и обморожение, или «Морозко» – охлаждающий магический луч, который превращает последнего мага в глыбу льда. Удар – разбит.
Всё. Убрав биомусор подальше и спалив его, я сажусь на кухне и думаю. Кухонька то – советская, обклеенная плакатами, с обязательным столом, за которым алкаши в растянутых трениках обсуждают политику партии… Эх, вот такой вот культурный феномен. Напряжён ли я? Нет, ни капли. Это было просто. Наконец, набираю номер своего куратора и передаю ему информацию об обезвреженных террористах. Не верит, обещает приехать. Жду…
Но самое большое и сложное испытание было впереди. Это оказалось лишь разминкой…
В Лондоне было пасмурно. Вернувшись в родную страну, в родной город, я столкнулся с ужасной погодой – дождь лил как из ведра, вечером было темно, как ночью, сумрак стоял такой плотный, что казалось, безвременье и время нормальное смешались воедино. Стоило мне вернуться в квартиру, я позвонил Гермионе.
– Алло? – голос у моей подруги был весёлый, совсем не вязалось это с погодой. С ужасной погодой, что стояла вокруг.
– Привет.
– Ты где был? Я не могла до тебя дозвониться! – гневно сказала Гермиона, – ох, ну ладно, чем ты таким важным занят был?